Домик. В домике кровища и тела бессознательных Леонсии, Михайло и Жерара. Между двумя окнами спиной к стене в последних хитах стоит мадмуазель Агильон, наш враг. Посередине комнаты Фионочка. Снаружи - Элизабет с луком и стрелой на тетиве.
Агильон не дура и в зону поражения стрелами выходить не собирается. В ближнем бою она и Фиону, и Элизабет даже сейчас влёгкую уложит.
Если Элизабет прямо сейчас не выстрелит - она пропарит своё действие, и Агильон сможет перехватить инициативу, а это пахнет смертью. Надо выманить Агильон под стрелы.
Фионочка выдыхает, и делает ход:
Ф: Так вы, значит, всё-таки любили Армана де Бастиена?
А: Это не ваше дело!
Ф: (про себя: ага, в точку!) Нам пришлось потрудиться, чтобы превратить его в статую.
А: Вы. Убили. Его. С помошью магии?!
Ф: Ну да, я бросила в него окаменяйку. Он прекрасно понял, ЧТО в него летит, и почти сумел отпарировать. Знаете, у него было такое забавное лицо в тот миг, когда он понял, что парировать не удаёт...
А: (бросается на Фиону с кинжалами).
Ф: (перед потерей сознания успевает подумать: "Только бы Элизабет теперь не промазала!").
Э: (стреляет из лука, попадает, снимая с Агильон последние хиты).
Элизабет остаётся в айзенском лесу, одна, с полным домом полутрупов, рядом с действующей монтаньской армией, без знания монтаньского или айзенского языка.
Практически хэппи-энд!
Ну и правды ради: именно из-за неудачного решения Фионы за секунды до этого легли Михайло и Жерар. Просто про свои косяки мне так подробно и красиво писать не хочется.